Люди воюют постоянно и непрерывно, и затрачивают на это просто умопомрачительные усилия. Можно, конечно, считать такое состояние неизбежным условием разрешения диалектических противоречий и вообще процесса развития общества. Однако некоторые признаки этой борьбы заставляют усомниться в правильности выбранного когда-то пути. Принцип живого мира «выживает сильнейший» в человеческом сообществе уже давно приобрёл достаточно неестественные формы. Если для животного мира сохранение вида является обязательным условием, то для человека соблюдение правил естественного отбора становится весьма проблематичным. Накопленного потенциала разрушения вполне достаточно для уничтожения человека как вида. Борьба животного за собственное выживание у человека постепенно превратилась в борьбу за взаимное уничтожение. Ненависть и агрессия перестали быть сопутствующими проявлениями эволюционного процесса, а превратились для многих в суть и форму собственного существования. Неизбежно, этому были противопоставлены иные принципы: нельзя уничтожить слабейшего, даже если это и оправданно эволюционными ожиданиями; выживающему сильнейшему объединённые слабейшие уже не подчиняются. Слабейшие имеют желание и, самое главное, возможность противостоять естественному отбору, не растворяться покорно в среде обитания. Возникает новая система отсчёта и иная проблематика выбора. С одной стороны, гипертрофированная ненависть, а с другой стороны, отчаянные декларации милосердия. Ни одно, ни другое не свойственно живой одушевлённой и неодушевлённой природе. Натуральные критерии безвозвратно утрачены, а новые критерии так до сих пор и не сформированы и не обоснованы. Человеческое сообщество столкнулось с насущной необходимостью разрешения противоречия нарушенного естественного закона. Биоэтике человек пытается противопоставить новую человеческую этику. Выбор уже сделан, но новые теоремы пока ещё не стали для всех аксиомами. Признание вторичности конкретного индивида в социальных изменениях признаётся, но происходит это уже совсем не так как у животных. Аскеза, самоистязание, суицид - отчаянные попытки соответствовать натурализму, - признаются аномалиями поведения и совсем не приветствуются. Принципу выживания и формирования сильного вида противопоставляется идея всеобщего благополучия и цивилизованного развития. Естественный закон нарушен. Человечество более озабочено не выживанием любой ценой, а приобретением всевозможных благ, как материальных, так и духовных. Ценность индивида устанавливается не с точки зрения способности к выживанию, а с точки зрения его созидательных способностей. Даже самый незначительный вклад в общественное благополучие признаётся безусловно ценным. Ведь вклад этот вполне может оказаться единственным и неповторимым, а объединённый с другими незначительными, может превзойти по полезности самое грандиозное открытие. Этим декларируется ценность любого практического созидания и осуждается любое влечение к разрушению. Это новые принципы новой, нарождающейся в муках этики. Нарождающейся, но так до сих пор и не родившейся. На этом и паразитируют практически все религии и конфессии. Взамен человеческому стремлению к реальному гармоничному устройству мира, они предлагают мир грёз и иллюзий. К сожалению, желания неизбежно опережают возможности, и этика неизбежно мифологизируется. Массы уже признают право новой этики на существование, но массовое сознание по-прежнему находится в рамках неразрешённых противоречий и в состоянии противостояния желаемым идеалам. Рациональные идеалы нуждаются в рациональном обосновании, которое этими же массами отторгается. Никак не удастся примирить жажду «райского наслаждения» и смиренческих принципов «Всё в руках Божьих» и «Будь, что будет». Безусловно, жажда блага и одновременное отрицание возможности существования этого блага не совместимы по своей природе. Желание гармонизировать мир не подкрепляется рациональными знаниями о возможных путях достижения цели, цели всеобщего благополучия в идеале. Не мифического благополучия и не сомнительного блага выживания вида, а реального, осязаемого и приемлемого для всех и для каждого в отдельности блага. И именно прогресс видится как единственно возможное благо. И не любой ценой, а только если ради этого не требуется каких-либо человеческих жертв. Что как раз наиболее сильно выражено в буддийской философии, которая хотя, конечно, тоже является крайней формой отказа от цивилизованного развития. Воззрения буддийских монахов безусловно способствовали развитию некоторых важных направлений в культуре, но и в науке они могли бы достигнуть не меньших результатов, если бы не отрицали ценность научного развития. Развитие науки - реальный путь к гармоническому миру. Это возможность нахождения гармонии здесь и сейчас, в данном конкретном мире. Человек должен искать и способен найти гармонию с окружающим его миром и внутри самого себя. И единственным верным путём является следование реалистичной и рационально обоснованной идеологии ненасилия, ключевым понятием которой является понятие любви. Любви в самом широком, философском смысле этого слова. Любви, которая уже очень давно стала навязчивой идеей многих людей и дежурной темой многих этических доктрин. Но, опять же, для многих идея любви так и осталась эмпирической догадкой, поскольку они так и не смогли выйти на необходимый уровень научного обоснования и теоретического обобщения. Так и я, в свои 25-ть лет, увидев художественный фильм «Формула любви», впервые задумался о правомерности аналитических изысканий графа Калиостро и о неоспоримой универсальности понятия любви. Пять лет размышлений, сопоставлений и осмысливания, попыток определить и формализовать это уникальное явление, попыток избежать романтизации, мифологизации и мистификации, стремлений ко всестороннему и объективному анализу, попыток прийти к системному единству внешне совершенно разрозненных проявлений. Итогом чего и стало появление первых набросков грандиозного Труда под названием «ФОРМУЛА, Физиология, Психология, Религия ЛЮБВИ». По началу, всё действительно выглядело слишком разрозненным, и даже раздел по религии, появившийся в первый же день, казалось, не имел ни какого отношения к основному замыслу. Только потом выяснилась его необходимость и обязательность в общем изложении. Как и раздела по эстетике, только на первый взгляд совершенно не связанной с этикой. Всё это о разном, но всё едино, потому как связано с поиском гармонии и цементируется фундаментальным принципом удовольствия. Сам каркас, структура Труда определилась в первый же день, впоследствии уже не изменялись, а лишь дополнялись, конкретизировались, очищались от внутренних противоречий. Практически сразу в фундамент изложения легли идеи Зигмунда Фрейда о сексуальной гармонии и гармоничной культуре. Затем в дополнение возникли идеи Айседоры Дункан о красоте и гармонии в искусстве. В завершении появились идеи Иммануила Канта о гармонии сознания и возможностях познания. Все эти люди не были и не могли стать объектами слепого поклонения, а являлись для меня единомышленниками и незримыми собеседниками. Их объединение в одной работе было не случайно, а вполне закономерно. Любопытно, что никого из них я до этого не изучал и даже не читал. Только после написания достаточно большой части Труда, тогда обнаружил соответствие и теоретическое с ними единство. Можно сказать, что проект книги возник целиком в сознании и практически в один единственный день и теперь проблема лишь в постепенном правильном и развёрнутом изложении задуманного. И в первую очередь, это работа эмоциональная, автобиографическая, мемуарная, а уж затем научный трактат. В этой связи, примечательна история побудительного мотива к написанию Записок. Толчком опять же стало состояние невыраженной влюблённости. Была та самая Муза, многочасовая исповедь которой спровоцировала ответное желание высказать свои мысли. Но такой возможности не представилось, она исчезла столь же быстро, как и появилась. На следующий день, 28 апреля 1995 года, и возникла эта Книга. До этого же дня в Записках не было ни одной единой строки. Предполагаемое время работы над Книгой определилось тоже сразу - 10 лет. Может быть, этот срок достаточно условный, но всё ж таки представляется более-менее реальным. Уже прошло 6 лет с того дня. Хочется надеяться, что заложены уже вполне достаточные основания в теоретический фундамент проекта создания империи любви, которая может и должна достойно противостоять империи ненависти.
Панов Андрей Александрович, 1964 г.р., образование высшее
техническое, кандидатский минимум, инженер-исследователь, независимый аналитик,
автор и руководитель проекта "Классика-Модерн", учредитель и
куратор Культурного Центра Чистых Искусств имени Айседоры Дункан, основатель
и руководитель Клуба Hеудачников(-ниц), г. Санкт-Петербург. 191011, С-Петербург,
д/в, Панову А.А. (для писем) e-mail: panow@pisem.net
http://panow.narod.ru http://spb-freud.narod.ru http://troul.narod.ru