Источники бед. Логическая цепочка. Относительность познания. Ограниченность условности. Сотворение мира. Гармония религии. Трансформация цели. Продолжение рода. Прижизненная мумификация. Философия смерти. Ценность жизни. Действительная смерть. Религия гедонизма. Групповая заповедь. Непорочный секс. Тоталитарная мораль. Вопрос извращений. Реабилитация порока. Институты подавления. Прислужники власти. Обоснование веры. Абсолютизация этики. Этическая абстракция. Имя Бога. Свод идей. Настоящая религия. Церковь веры. Удовольствие единения. Две догмы. Категории веры. Понятийные императивы. Слуги тьмы. Новые святые. Стройка коммунизма. Тезисы контрреволюции. Корыстная направленность. Естественная организация. Допустимость насилия. Вопросы воспитания. Психологическое насилие. Правило неприкосновенности. Патологические вруны. Религиозный фетишизм. Традиционный уклад.
Источники бед. Человек изобрёл множесnво способов для объяснения источников своих бед и несчастий. Простое перечисление всех этих объяснений может занять достаточно много места. Однако, как правило, отгадки лежат на самой поверхности. «Разруха не в клозетах, а в головах» [Булгаков].
Логическая цепочка. Атеизм, как таковой, абсурден. Незнание бесконечно и ни одно мыслящее существо не сможет обойтись без веры. Только вот, во что верить? Наш быт неблагополучен, покуда разрушена экономика, которая может развиваться исключительно благодаря правильной политике, являющейся следствием общественной ментальности, формирующейся господствующим вероисповеданием, которым на сегодня является христианство, а ещё вчера был большевизм. Логическая цепочка, доказывающая в итоге всего одно очевидное заключение: «Во что верим, то и имеем». Но ведь всё может быть и по-другому. Другие ответы на те же самые вопросы.
Относительность познания. Материализм религии не противоречит. Да, есть проблема, требующая объяснения - источник жизни, вопрос происхождения человека(*). Попытки ссылок при этом на потусторонние силы, с одной стороны, следствие незнания и невежества, а с другой стороны, возможная контаминация сути материального мира, который никогда и не будет познан до конца, и индивидуального мировосприятия, требующего как можно более конкретных оценок. Длительное время считалось, что Солнце - раскалённый диск, вращающийся вокруг Земли. В этой ошибке большой проблемы не было. И движение всегда относительно, и для учёта времени этих знаний было вполне достаточно.
Ограниченность условности. Любая условность имеет право на жизнь, но до тех пор, пока не возникнут новые, более серьёзные задачи, решить которые возможно только научно. Именно психоанализ невозможен в рамках гипотезы об Адаме и Еве. Да, был момент зарождения человека, можно даже принять в этом божественное начало, но в основе всё равно останется физическое и материальное. Можно говорить об удачном стечении обстоятельств. Человек - продукт случайностей, зафиксированных в способности к самоусовершенствованию на базе удержания полезной информации. Так очевидно, например, появился в природе заяц беляк - только альбиносы смогли оставаться незамеченными для хищников на белом снегу.
Сотворение мира. Самосохранение - эволюционно зафиксированное устремление. Изначально, хоть сколько-нибудь организованная материя совершенствовалась в процессе естественного отбора и мутации [Дарвин]. Во всём этом роль мутации велика, безусловно. Мутация(*) - условная случайность в бесконечном воспроизводстве закономерностей. Мутация, как причина осложнений и отклонений, но и как основа развития. Развитие неорганизованной материи не возможно, должна быть фиксация положительных результатов, пригодных для среды изменений. Отправная точка известна, предел совершенствования определяем. Верить в сотворение мира просто не обязательно - этот факт наукой доказан.
Гармония религии. Другой вопрос - о смысле жизни. Стоит заметить, что, собственно жить - здоровью вредить. Чем дольше живёшь, тем скорее умрёшь. Главное же - нужно жить с удовольствием. Таким образом - смысл жизни(*) - в дне сегодняшнем. И самая передовая религия - это религия гармонии и удовольствий [Ошо]. Любой другой религиозный культ всегда излишне догматичен и ориентирован на неизбежное угнетение личности. Цель любого живого организма вообще, как такового - продолжение рода и связанное с этим стремление к самосохранению. Самосохранение фактически целью не является, а только необходимым условием. Стремление же к размножению стимулируется реакцией удовольствия, возникающей в связи с вынужденной необходимостью.
Трансформация цели. Цель - размножение, условие - самосохранение, причина - удовольствие. С повышением уровня физической и психической организации живого существа, приоритеты меняются, и удовлетворение отделяется от размножения, превращаясь в самостоятельную цель, необходимую и уже вполне достаточную. Так, в итоге, все достижения и проявления общей эстетики являются отклонением от должного порядка естественной природы. Формула изменена принципиально: цель - удовольствие, условие - размножение, причина - самосохранение. В своей основе - смысл жизни животного - достижение цели, для человека же - процесс движения.
Продолжение рода. Даже продолжение рода - не долг, а желание человека. Дети - это роскошь, которую ещё нужно себе позволить, это добровольное обязательство, исполнение которого неизбежно. Известные мотивировки о необходимости продолжения рода в большей степени всё-таки относятся к животному миру. После нас хоть потоп. «Движение - всё, цель - ничто» [Махно]. Иные же представления о смысле жизни ведут к бесконечной гонке и неизбежному вопросу в конце: «Для чего?». Приходится искать формальные оправдания - ради детей, или же - вот оно богатство. И, как правило, бывает совсем нечего вспомнить хорошего из прошедшей жизни. Это, как и для женщин, эффект «праздника» - подготовка застолья занимает столько времени и сил, что сам праздник уже не интересен и практически не нужен.
Прижизненная мумификация. Чем ничтожней индивид, тем сильнее его страх перед смертью. Религиозные спекуляции по поводу смерти и бессмертия искусно выстроены на этом чувстве низменного страха. Православная религиозность, в своём стремлении в утверждении идеала потусторонней и загробной жизни, не идёт последовательно и до конца. В итоге, понятие о малоценности реальной жизни может воплощаться только в следовании канонам «чёрного» монашества.
Философия смерти. В иных же случаях, заведомо возникает конфликт обыденного существования и потустороннего идеала. Неизбежная греховность жизни уже абсурдна и безысходна. И сама жизнь представляется действительно малоценной. То есть философия смерти, а не жизни. «Вся религия русская - по ту сторону гроба» [Розанов]. Религия же должна ориентироваться на жизнь, а не на смерть. Ценность жизни. С другой же стороны, напрашиваются и другие, более дикие выводы. Убийство человека, уже в результате, приходится считать благом для убиенного. Ведь загробная жизнь - так прекрасна. Любой скорбящий по ушедшему из жизни уже не христианин. «Поплачь о нём, пока он живой, люби его таким, какой он есть» [ЧайФ]. Материалистическая философия смерти предполагает ценность жизни только ещё не умершего существа, но ни как не ещё не родившегося. Да и гипотетические варианты жизни уже ушедшего из мира, так же, едва ли могут быть важны. Всё одно, что уже умерший, что ещё не родившийся.
Действительная смерть. С одной стороны - неизбежность смерти и, следовательно, отсутствие какого-либо трагизма ситуации, а с другой стороны условность самого факта смерти, поскольку это не более чем отмирание отдельной части соматических оболочек, так же, как происходит отмирание отдельных частей тела. Вне принципа удовольствия оказываются лишь отдельные части одного общего целого. Действительно смертью можно считать только смерть вида, как такового. Оплакивание же, действительно, происходит не умершего, ему то что, а оставшихся в живых. Вот он - эгоизм. «Нам его будет не хватать», зато ему совсем не плохо.
Религия гедонизма. Необходимо отсутствие культовых догм, необходим приоритет внутренней, не канонизированной религиозности - перед понятиями вечности во времени и бесконечности в пространстве. Это уже будет религия знания, вопреки языческому религиозному невежеству, религия гедонизма. Всё-таки, отправление естественных потребностей человека, в том числе сексуальных, не может регулироваться нормами социалистической или религиозной морали, всеми этими параноидальными идеями, также как нельзя отказать себе из-за надуманных соображений в воде или в пище без ущерба для здоровья.
Групповая заповедь. Так и заповедь - «Не возжелай жены ближнего своего», исходя из постулатов Теории, совсем не выдерживает ни какой критики. Если все «за» и нет ни кого «против», то нет и темы для обсуждения. Личное дело каждого и групп этих «каждых», кого, когда и где возжелать. А навязывать подобные заповеди это уже, действительно, полный цинизм, отсутствие всякого уважения к другим и наличие очень высокого мнения о самом себе. Устоявшиеся представления о нравственности, безусловно, связывают секс и насилие воедино. Говорим - секс, подразумеваем насилие, говорим - насилие, подразумеваем секс. И из-за этого уже приходится делить секс на «грязный» и «чистый», что уже неестественно.
Непорочный секс. Возможно, и останется загадкой - почему во многих вероисповеданиях определение порока(*) так безапелляционно увязано с сексом. Чем секс не угодил кому-то, да и кому? Возможно, отождествление с насилием и стало первопричиной казуса. Хотя, тем не менее, заявления о детородном грехе не укладываются даже в столь лояльную дедуктивную схему. Святоши, так беззастенчиво освятившие сами себя, и отвергли сами основы своего существования. Замахал ручками, хотел воспарить в небеса, но не смог - неудача, ничего не попишешь. Осудил деторождение, объявил себя святым - все охотно и почтенно поверили, ведь проверить это невозможно.
Тоталитарная мораль. Соотношение религии и морали - это вообще отдельная тема. Уже даже классическое определение морали отделяет личностное самовыражение от акта воздействия на окружение. И при этом, одиозная религиозность упорно навязывает ещё и ограничения самовыражения. Под нравственным запретом оказываются многие исключительно личностные проявления индивида - чревоугодничество, прелюбодеяние, рукоблудие, членовредительство, богохульство. Знакомая история - за разговорами о морали навязывается тоталитаризм. Есть одна-две главные догмы, в остальном же, любые нормы морали заведомо ложны, на то они и догмы.
Вопрос извращений. Так и вопрос каких-либо извращений может ограничиваться только рамками ненасилия и гигиены. Да и ограничения рамками умеренности, хоть и являются тоже обязательными, но остаются при этом сугубо личными. Если существование отдельного индивида действительно считать священным, то пьянство - это его личная проблема. Если же речь идёт о «человеке-винтике» какой-то машины, то становится понятным источник назидательных указаний. Конечно, неумеренный человек может вызывать сожаление, но только не принуждение.
Реабилитация порока. Плата за пороки всегда неизбежна, хотя может быть и оправдана. Не пил, не курил, но попал под трамвай. Спрашивается: для чего же тогда себе отказывал, если хотел чего-либо? И трезвость - норма жизни, но нормальной жизни. Пороки, например наркотики, не всегда являются причинами осложнений, чаще наоборот. Можно предположить, что для кого-то наркомания и является единственно возможной формой существования, но только нельзя допустить, чтобы добывание наркотиков происходило посредством краж и ограблений кого-либо другого.
Институты подавления. Религия, в первую очередь, должна рассматриваться, как вопрос индивидуального мировосприятия. Однако, на практике, сферой индивидуальных воззрений всё не ограничивается. Религия захлёстывает область социальных взаимоотношений, провоцируя вражду, нетерпимость, конфликты. Основой социальной пирамиды является стремление к власти, к контролю над социальными благами, иначе говоря, «над кошельками». Устанавливаются институты силового подавления масс, но властям не достаточно только силового подавления, в форме рабства. Рабовладельческий строй ушёл в прошлое не оттого, что этого пожелали рабы. Сам строй уже не соответствовал техническому и интеллектуальному уровню развития того общества. Рабство экономически нецелесообразно.
Прислужники власти. Добровольное рабство - вот заветная мечта всех тиранов. И тут-то на помощь приходит религия. Не религия для человека, а прислужница власти. Контроль над массовым сознанием, «над мозгами», канонизирование власти, проповедь покорности, прислуживание тиранам, «опиум» для народа. Все эти устремления - первоочередные из всех. Церковь практически всегда была ангажирована властями. И гордое утверждение: «- Я, православный христианин!», по сути дела равноценно утверждению: «- Я раб, я быдло!».
Обоснование веры. Сама же суть выбора и источника веры заключается в признании какой-либо фундаментальной идеи, такой как, например, ненасилие или добро. Можно ведь рационально доказать полезность насилия, а значит и его необходимость. С другой стороны, можно показать отрицательные последствия гуманизма и пацифизма: «Благими намерениями дорога в ад выстлана». Всё равно - это уже вопрос личного выбора - веры. Верить можно во что угодно. Вера(*) - компенсация незнания. Вот только обосновать выбор объекта веры практически не возможно.
Абсолютизация этики. Вера ненасилия, по крайней мере, соответствует индивидуальному интересу каждого по отдельности и, в общем, всех вместе взятых. Лучше абсолютизировать этику, чем что бы то ни было другое. Безопасней лично для себя. Отрицать насилие не возможно, на этом построена вся природа. Вселенский закон поглощения и подавления одних субстанций, в момент и ради развития других. Антагонизм, единство и борьба противоположностей придуманы не человеком и не могут им быть отвергнуты. Попытки создания стерильной среды обитания всегда будут приводить в воздушные замки и это уже личное дело каждого, отдельно взятого на место жительства и прописки.
Этическая абстракция. Здесь Бог, как иллюзия не утверждается и не отрицается. Устанавливается только лишь направленность процессов, которая и считается сутью. Бог или добро, Дьявол или зло, есть ни что иное, как противоположные полюса этической абстракции, подобно «плюс» и «минус» в математике. Критерий, точка отсчёта, важны оттого, что, как и в любой другой абстракции «плюс» не может быть лучше «минуса» и иметь больше шансов на жизнь. Когда нужно тепло, тогда «плюс», когда нужен холод, то «минус».
Имя Бога. Бог(*), при этом, как явление не осязаемое и не досягаемое, не может определяться какими-либо понятиями формальной логики и тем более не может присылать как-либо, куда-либо, каких-либо посланцев. Такая гипотеза о посланцах уже подразумевает наше довольно-таки невероятное понимание и знание божьей воли. Если кто-то знает о том, что знает Бог, значит он выше Бога, а если не выше, то как он может о чём-либо говорить. Сверхнаглость - говорить от имени Бога и ссылаться на Бога. А так, если уж есть вера, то есть и Бог. Где? - Где-то там, а может быть и не там, может быть здесь - внутри. Когда станет известно, что есть Бог, тогда уже точно станет известно и где его искать. В любом случае, утверждать, что всё добро идёт от Бога, а всё зло от человека - не приемлемо. Не человек создан по подобию Бога, а именно Бог выдуман по подобию человека. Козлы не черти, а самые обычные животные, твари и создания Божьи.
Свод идей. Вера - это связь, это порог, за которым разум бессилен и логика не действует, это указка Бога на объект религии. Не так важно - верит ли кто-то, важно, во что он верит. Ни к чему верить в Бога, не зная и не видя, можно верить только в идею, в то же самое добро, а Бог обойдётся и без веры в него. Все вероисповедания, утверждая традиции, всё равно придерживаются определённого набора идей, которые всегда декларируются в случае необходимости, но отходят на второй план во время ритуалов священнослужения.
Настоящая религия. И сами-то эти идеи очень схожи в разных концессиях. Поэтому-то настоящая религия космополитична - без границ, без рамок, без национальностей, без названия. Течения, вероисповедания, обряды и заповеди, места паломничества и храмы, священные писания и священные же служители - всё это, не более чем дань исторической традиции и человеческой привязанности. К вере всё это имеет более косвенное отношение, а не прямое. Хорошая книга Библия. Коран, Тора и Типитака не хуже. А ещё лучше - знать и иметь что-то своё и не только в виде крестика на груди, а лучше - в виде мыслей у себя, в своей голове.
Церковь веры. Сама же церковь, как организационная структура, безусловно, необходима. Людям нужно вокруг чего-то объединяться. Важно только, чтобы церковь не становилась средством чьего-либо конъюнктурного продвижения или подавления другого. Если и нужна церковь веры, то только как институт и проводник религии веры. Ритуалы и обряды - это не более чем игровая условность в рамках установления распорядка. Каким-то образом ведь нужно освящать браки, отмечать рождения, упокаивать умерших. Да и обряд лишения девственности было бы, видимо, лучше совершить торжественно и красиво в церкви, чем в компании какого-либо прыщавого урода, временно заслужившего доверие.
Удовольствие единения. Религия - значит вера, вера - значит любовь. Любить можно всех и рассчитывать на взаимность. Кого-то одного можно любить больше всех, к кому-то из всех можно быть ближе всего, но нельзя любить одного и ненавидеть всех вокруг. «Гений и злодейство - две вещи несовместны» [Пушкин]. Любовь - удовольствие единения с действительностью. Добро, любовь, Бог - это только средства достижения вполне естественных и понятных целей - благополучия, блаженства и рая.
Две догмы. Только две нормы заслуживают канонизирования - это: «Не насилуй» и «Не обмани», две догмы и не более того. Религия не морали, но здравого смысла. Две необходимых и вполне достаточных заповеди, которые и должны быть приняты на веру. Идеалистические требования принимаемых правил игры. Не рыть яму другому, не делать того, чего не пожелал бы сам себе. В самом общем смысле - ненасилие - генезис реакции удовольствия, апофеоз проявления индивидуальной этики. А уже нравственный человек, всегда заведомо, человек верующий.
Категории веры. При любой постановке, нравственность не подразумевает целесообразности. Так же, как и категории чести, верности, совести, являются категориями веры. Гуманизм - это уже не паранойя, это способ самосохранения, способность видеть и осмысливать всё дальше собственного носа. Тот, кто верит в идола, тот и служит идолу. Верящий же в идею, причём в идею гуманистическую, всегда будет служить и обществу, и самому себе в равной степени. Все известные религии - религии незнания, исторические наследия времён мракобесия. Религия любви - религия нового типа, провозглашающая знание фундаментом миропонимания, а этику фундаментом идеологии.
Понятийные императивы. Что же до теологии, то при всей раздутости всех религиозных систем, в том числе языческих, явно доминируют две фундаментальные тенденции. В первую очередь формулируется понятие «благо», являющееся основным критерием, относительно которого отсчитываются изменения во благо или во зло. Бог - это и есть созидание, понятийный, как таковой, императив всеобъемлющей тенденции. Сатана, в свою очередь, - это воплощение разрушения и хаоса. Персонифицированные понятийные подпорки несовершенного человеческого разума, огромными усилиями «хромающего» в направлении познания абсолютной истины.
Слуги тьмы. А далее, всё кажется ещё более очевидным. Люди созидающие, стремящиеся к добру, к свету, к гармонии, к совершенству, к Богу. И люди разрушающие, сеющие зло, тьму, хаос, служители Дьявола. В древних кумранских общинах эти понятия были уже тогда, до рождества Христова, чётко определены: «сыны света» и «сыны тьмы». И это особенно важно, что ни один человек не может быть воплощением добра или зла, а только лишь служителем той или иной сути. И в этом смысле, совершенно грубой и необоснованной представляется трактовка образа Дон Жуана, как простого ловеласа и любителя женщин. Он подлец и негодяй. И как реальный персонаж - «слуга Дьявола», но в контексте первоисточника, это явно собирательный образ и по сути дела, в конечном итоге, сам Дьявол собственной персоной.
Новые святые. Реальный композитор, великий Гендель, создавший «Мессию», безусловно «слуга Бога», но на столько он возвысился над окружающей обыденностью, столь преуспел в служении и созидании, что может и должен сам считаться мессией. Безо всяких там кавычек, натяжек и оговорок. Новые святые для новой религии. Бах, Гендель, Моцарт, Микеланджело, Ньютон, Эйнштейн, Дарвин, Фрейд - люди изменившие сознание и миропонимание человечества, носители знания, настоящие, а не мнимые мессии, служители света, гармонии, добра.
Стройка коммунизма. И обсуждая общие вопросы веры, здесь же необходимо подтвердить прогрессивность учения о коммунизме, которое нельзя путать с учением о социализме. Коммунизм(*), как идеальное сообщество, без насилия, угнетения и эксплуатации, бескастовое общество, достаточно высоко технически и экономически организованное, объединяющее гармонично развитых и высоко благоустроенных людей, вполне соответствует гипотетической схеме идеалистических устремлений.
Тезисы контрреволюции. И, безусловно, всё это достаточно далеко отстоит от установок социалистической доктрины, особенно в той части, где в основе заложено классовое разделение, диктатура пролетариата и все революционные, а значит, насильственные, неестественные пути развития. Коммунизм построить невозможно, к нему можно только прийти естественным путём и ни одна жертва при этом не может быть оправдана. Увы, коммунизм так всегда и будет оставаться идеалистической религиозной идеей.
Корыстная направленность. Признавая же насилием(*) любое физическое и психическое воздействие на индивида против его воли или пользы, приходится соглашаться с неизбежностью внешнего, не подвластного человеку угнетающего воздействия, иначе говоря, стихийных обстоятельств. И требуется обязательное выяснение наличия корыстной направленности насильного действия - «Кому это выгодно?». Существует ещё, кроме этого, понятие зоны личных интересов и физиологических потребностей, удовлетворение которых заведомо приводит к насильственному воздействию на окружающую среду. Жизнь одного живого существа практически всегда не совместима с жизнью другого, к тому же, если оно более низко организовано.
Естественная организация. Планктон поглощается ракообразными, которых поглощают рыбы, которых поглощает человек, останки которого поглощаются микроорганизмами. Естественный цикл и естественная организация. Поэтому-то и вегетарианство(*), иначе, как отклонением считаться не может. Неорганическими веществами и минералами человек питаться не может, а органическая материя, так или иначе, уже достаточно высоко организована физически, а порой и психически. «Больно» может быть не только животному, но и растению, тем более что растение потребляется ещё живым. Поглощение же микроорганизмов и вовсе происходит постоянно и непрерывно, а ведь известно, что эти существа имеют явно выраженные нервные реакции и должны живыми считаться.
Допустимость насилия. И, если говорить о возможности и допустимости, то только конституционального насилия, ради защиты гуманоидной среды обитания. «Всякая революция только тогда чего-нибудь стоит, когда она умеет защищаться» [Ленин]. Может также быть рассмотрено насилие без вреда или ради недопущения ещё большего вреда.
Вопросы воспитания. Проблема насилия и принуждения во благо актуальна также и для вопросов воспитания. Воспитание есть форма принуждения. Приходится добиваться сознательного подчинения. Убеждение является своеобразной формой принуждения. Все эти ситуации наиболее наглядно подтверждают тезис о том, что правил без исключений не бывает.
Психологическое насилие. Обман и насилие - генезис реакции самоуничтожения. Кто сам со спокойствием и готовностью воспринимает обман его самого, тот склонен и к обману окружающих. Да и в иных ситуациях, чтоб заподозрить обман, нужно или быть самому на это способным, или быть обманутым ранее. Кто ничем не дорожит, тот и не будет дорожить ни кем. Обман(*) связан с насилием, особенно, когда имеет целью действие против воли обманываемого. В общем виде, обман является видом психологического насилия. То есть, обман может быть умышленным, с целью насилия, а может быть вынужденным в связи со страхом перед насилием. И лучше промолчать, ничего не сказав, чем солгать. Никто не может быть осуждён за недонесение о возможном вреде или предстоящем насилии.
Правило неприкосновенности. Здесь уже действует правило личной неприкосновенности(*) во всех её формах. Осудить, значит подвергнуть насилию, что не допустимо. Никто не обязан доносить на себя, своих родных и близких. Обман же без цели всегда должен инициировать выяснение вменяемости индивида и определять переквалификацию его действий в немотивированное безумие с последующим ограничением дееспособности.
Патологические вруны. Если человек врёт вынужденно, в связи со сложившимися обстоятельствами, то необходимо изменить эти обстоятельства. Если же враньё только ради вранья, то всё иначе. Патологического вруна можно только лечить. Возможен же обман только в случае явного вреда от правды, ради достижения заведомо благих целей, так называемой лжи во спасение. Кроме того, обман может и не быть связанным с насилием, когда речь идёт о театре. Ложь в актёрстве осуждению не подлежит.
Религиозный фетишизм. Стереотипы владеют умами и это неизбежно. Фрейд сформулировал понятие «детской» фазы развития человеческого сознания и характерной в этом случае склонности к мистификации. Всё это неизбежно трансформируется в своеобразный синдром «доброй феи». Наиболее наглядно, рассмотреть все признаки религиозного фетишизма можно на примере феномена Деда Мороза. Налицо желание радости и праздника, иначе говоря, райского наслаждения. Неизбежна персонификация ролевого отца. Отрицается объективная причинность.
Традиционный уклад. Важно также отметить травмирующее воздействие разубеждения. Разубеждать ребёнка, как и взрослого в его надеждах и не нужно, и может быть вредно. Стереотип ведь сам собой изживается при взрослении. Единственное и главное осложнение, которое может возникнуть - вопрос о подарке. В случае соответствующей наивности родителей, этого подарка можно так никогда и не дождаться. В остальном же, конечно, ни к чему навязывать человеку «не своевременные» знания. И на каком-то этапе, видимо, стоит ограничится только лишь самым общим просветительским ликбезом. Это, как в сумасшедшем доме, где стараются не менять правила и распорядки без особой к тому необходимости.
Панов Андрей Александрович, 1964 г.р., образование высшее
техническое, кандидатский минимум, инженер-исследователь, независимый аналитик,
автор и руководитель проекта "Классика-Модерн", учредитель и
куратор Культурного Центра Чистых Искусств имени Айседоры Дункан, основатель
и руководитель Клуба Hеудачников(-ниц), г. Санкт-Петербург. 191011, С-Петербург,
д/в, Панову А.А. (для писем) e-mail: panow@pisem.net
http://panow.narod.ru http://spb-freud.narod.ru http://troul.narod.ru